Продолжим о страданиях отца и патриота)

Сэр Перси спешит на помощь - и делает все только хуже

***

[Сэр Перси отправляется к отцу Флёретты, а находит - Шовлена - прим. пер.]
- Ей-богу: да это же мой милый друг, месье Шомбертен! Небеса на моей стороне: никого другого в целом мире я не хотел бы повидать так сильно, как вашу очаровательную персону!
После первых парализующих мгновений Шовлен вскочил на ноги. Ему казалось, что воспаленное воображение вновь сыграло с ним злую шутку, что лицо, которое являлось ему и в дневное время, и бессонными ночами, было плодом его фантазии [видения наследственны! - прим. пер.]. (...) Иссушенная рука метнулась к предмету, который лежал среди бумаг, и схватила бы его, если бы другая рука, изящная, но крепкая, не сдавила бы запястье гражданина, словно в стальных тисках.
Шовлен нечеловеческим усилием подавил крик боли. Его пальцы раскрылись, и пистолет упал обратно на бумаги [как бы сэр Перси своей стальной клешней окончательно не доломал несчастного - прим. пер.].

***

[Сэр Перси - эпическая сволочь - прим. пер.]
- Я этой же ночью пошлю курьера в Лион.
- Слишом поздно, дорогой месье Шомбертен! Боюсь, что слишком поздно.
Шовлен нахмурился.
- Что значит "слишком поздно"? - медленно проговорил он.
- Дочь Армана больна, милый месье Шомбертен, - ответил Блейкни, неспешно, взвешивая каждое слово. - Прежде, чем ваш курьер достигнет Лиона, она умрет.
- Боже мой!..
Никогда еще крик человека не был таким душераздирающим. Шовлен вскочил: его тонкие руки, белые, словно мрамор, вцепились в поручни кресла, колени тряслись, бледные глаза маниакально сверкали, а щеки стали свинцовыми.
Это продлилось десять секунд: все его тело было охвачено дрожью, голова кружилась, а взгляд был прикован к изящным губам, с которых сорвалась роковая фраза. Затем сознание понемногу вернулось к нему, и с его глаз словно бы спала пелена, оставив с мыслью, что он попал в силки, расставленные для него коварным искателем приключений. Он понял, что выдал тайну, которую ценил дороже жизни.
(...)
Шовлен рухнул в кресло и схватился за голову, охваченный безумными мыслями, словно утративший рассудок. Его глаза застлала пелена - возможно, это были слезы.