Возьми мое сердце

[Addeson]

Описание: Кардинал и Айрис - этим сказано все.
Персонажи: Квентин Дорак, Айрис Окделл, Ричард Окделл, Рокэ Алва и др.
Жанр: и смех, и грех (в меру романтики, драмы, приключений, иронии)
Рейтинг: R
Дисклеймер: Никаких прав на героев не имею, выгоды не получаю, только радость от творчества.
Прим. автора: Время действия - первая половина ОВДВ, некоторый ООС и некоторый АУ. Пишется по наитию, ничего не гарантирую и не обещаю. Сноски проясняются в конце текста.

But then all lovers are deranged (1)

 

(I)

1

The world's greatest criminal mind (2)

Как только Айрис прибыла в Олларию, Дик пригласил ее покататься верхом. Он помнил, как сестрица радовалась этому в Надоре, и очень хотел, чтобы первые дни в столице ей понравились. Пусть дальше будут скучные приемы и надоедливый кузен, но не с этого ведь начинать знакомство с городом! Дик долго бродил вокруг да около конюшен, но брать лошадь белой масти все же передумал. Айрис вспомнит о Бьянко, потом о матери, а о ней Дику сейчас думать не хочется. Тем более, что с сестрицей их ждет серьезный разговор, совсем не на домашние темы. Эр Штанцлер, узнав, что Айрис будет камеристкой королевы... Катари... очень просил его поговорить с Айрис и разъяснить ей все опасности придворной жизни. Дик сидел и кивал, понимая, что эр говорит о Рокэ, но на разговор о нем пока не решался. Он был уверен, что эр его поймет и выслушает, ведь Дик видел Рокэ на войне и теперь знает его лучше! Со стороны может показаться, что Ворон ведет жизнь, не достойную Людей Чести, зато в душе никакой он не враг Талигойи! А матушке уж они как-нибудь объяснят вдвоем, хотя Дик боялся, что она не станет их слушать. Но если быть терпимыми и рассказать, что отец... Эгмонт... умер с честью, как настоящий воин, а Рокэ вовсе не хотел его убивать, то матушка смилостивится! Пусть ее потеря велика, но не мог же отец сидеть до самой старости в сыром надорском кабинете, а любая война уносит жизни, с этим нужно смириться и уметь прощать бывших врагов. Пока Дик думал обо всем этом, эр Штанцлер и правда помянул Рокэ - он и про Бьянко знает! - и оруженосцу герцога пришлось закивать с новой силой. Тогда он пообещал эру Августу, что обязательно расскажет все сестре и предостережет ее от необдуманных поступков и знакомств, которые могут ей навредить.
День, выбранный ими для прогулки, выдался чудесным. Дик глядел в небо без устали: такой глубокий, чуть ли не синий цвет редко когда разливался над столицей. Погода была не жаркая, двух наездников то и дело нагонял теплый, приятный ветерок, и начинать с серьезного Дику совсем не хотелось. Они покинули пределы города, болтая о всякой чуши. Время летело незаметно, солнце двигалось по небу, словно пустая декорация, и Ричард вспомнил про обещание эру только в середине истории о том, как кузен Наль поскользнулся в «Битом ободе» и въехал локтем в жаркое, да так, что все трое оказались в жире, как поросята на вертеле. Когда приутих звонкий смех Айрис, Дик сделал серьезное лицо и, понизив голос, сообщил, что ей нужно многое узнать о столице, чего она пока не знает. Эр Август хотел, чтобы он начал рассказывать с Рокэ, но про него Дик ей попозже объяснит, иначе бедняжка запутается, если он и эр Штанцлер будут ей внушать разные вещи. Дик был уверен, что сестре Ворон сначала не понравится, но лучше уж пусть будет так - тем более, ей может довериться Катарина и рассказать всю правду о Рокэ и своих к нему чувствах.

(II)

На этом месте Дик незаметно вздохнул: конечно, он не достоин монсеньора, и Катари сделала правильно, что отдала тому свое сердце, но как же он завидует сестрице, которая будет каждодневно находиться при самой прекрасной в мире женщине! Подумав об этом, Дик набрал воздуха в грудь и стал говорить о королевском дворе и тех из знати, о ком Айрис следует иметь представление до того, как она с ними свидится. С чего начать и как начать, он не придумал, поэтому рассказ вышел путанным и Дик очень злился на себя, от этого сбиваясь еще больше. Вместо того, чтобы разъяснить Айрис, кто враг, а кто друг в деле священной Талигойи, он смешал в кучу плохих и хороших, постоянно перескакивая от первых ко вторым. За полчаса он успел выложить всего две коротких истории - про Манрика и про Савиньяка, уверить сестру в неземной доброте Катари и заметить, что комендант столицы - хороший и преданный человек, хоть по лицу и не скажешь. Расправившись с комендантом, Дик засмотрелся на холмы: мягкие и податливые, будто глина на гончарном кругу, они плыли мимо, словно волны - если бы только Рокэ взял его на юг, к морям... Назойливая мысль вертелась в голове, пока он не вспомнил: конечно же, Дорак, как он мог о нем забыть!
- А кардинал? - вдруг спросила Айрис и Дик едва не вздрогнул от такого совпадения. Даже лошадь недовольно фыркнула - наверное, услышала собачий лай.
- Кардинал - враг, - твердо ответил Окделл. - Из-за него эр Штанцлер связан и ничего не может сделать во благо Талигойи. Его шпионы повсюду, он знает все, что творится в стране и даже вне ее. Дорак, - Дик нахмурился и того пуще, - он жестокий, бессердечный и властолюбивый. Эр Штанцлер говорит, что он болен, устал и должен уйти, но Дорак не уходит и от этого всем хуже: растут цены на хлеб, люди в городах не могут найти работу, в больницах нет лекарств, страдают дети и старики. Все прогнило, нигде нет порядка. Даже собаки - и те бедствуют при режиме, - поспешно добавил Дик, когда мимо пронеслась стайка четвероногих. Радостный лай сбил его с мысли, но он тут же подхватил нить разговора:
- Рокэ... герцог Алва... может показаться, что они с Дораком заодно, но на самом деле герцог с ним мирится во имя спокойствия в стране и потому, что Дорак интригует против Катарины, а герцог не может подвергать ее риску, вот и терпит.
- А я слышала, - задумчиво протянула Айрис, - что Алва вообще никого не боится.
- Он не боится, это правда! Просто он пока не говорил с эром Августом, уж вместе-то они против Дорака что-нибудь придумают...
Ричард многозначительно смолк. Айрис задумалась, ему это пришлось по душе. Уж он-то знает, как важно, чтобы знающие люди заранее все объяснили. Спасибо эру Штанцлеру, он вовремя напомнил...
Две серые птички сорвались с ветки клена, нагнали их и прошмыгнули у самого уха Окделла. Айрис вскинула голову и звонко рассмеялась. Пернатые вертелись кругами и налетали друг на друга под задорный щебет. Дик степенно улыбнулся, когда сестричка дернула его за рукав, чтобы он посмотрел на птиц. Айрис так мила, столица ее не испортила... и не должна испортить ни в коем случае! Она должна знать и помнить, что в городе у нее есть брат, который защитит ее. А если опасность будет велика, он расскажет все Рокэ и эр поможет им! Сказав это, Дик грозно потрепал эфес, а сестрица улыбнулась ему с теплотой.

2

The memories of a man in his old age

Are the deeds of a man in his prime (3)

Когда Рокэ сообщил, что они едут за город, Дик очень обрадовался и решил, что эр наконец-то возьмет его на охоту. Всегдашней мечтой Окделла было пойти на медведя. Повертев в руках холодную бутылку кэнналийского, Рокэ язвительно заметил, что отправятся они в летнюю резиденцию короля. Дика едва не передернуло. Целую неделю торчать среди собачек и подушек, глядеть на жирного монарха и слушать придворную ересь? А как же медведь, как же охота? Дик тут же разуверился в жизни, ему до боли захотелось в Варасту, в горы, куда-нибудь, где стреляют и рубятся, где нет шелков и постных рож. Да, там должна быть Катари, но он не может и смотреть на нее, когда вокруг столько «навозников», корчащих из себя знать! Хоть бы эр Штанцлер приехал - было бы не так тошно...

(III)

Мысли Дика прервал голос эра, который требовал, чтобы «юноша» немедленно проваливал и не портил праздник своей постной рожей. Секунду спустя эр внезапно подобрел и пригласил его выпить «Дурной крови». Дик тихонько вздохнул: хоть Рокэ и звал его от чистого сердца, но пить с ним Окделлу не нравилось. Ворон то ли всегда был пьян, то ли вообще не пьянел, а ему стоило только взяться за кэнналийское. Ну и пусть в Надоре дешевые вина, зато Окделлы и Лараки всегда с ясной головой! Дик решил придумать отговорку, но Рокэ прочел все по его надувшимся щекам, рассмеялся и стал болтать о винном погребе, да таком, какой в жизни не видать скучным надорским «короедам».
- Короеды, - повторил он, спустившись до половины лестницы, - забавные такие насекомые.
Дик невольно насупился. Когда на эра находила эта его эйфория, он говорил загадками и смотрел на всех так, как будто ждал ответа. Шутка про Надор была не очень смешной, но Рокэ кэнналиец, а они и не знают, что может быть какая-то другая родина...
- Короед - вредитель мелкий, но методичный...
Рука эра, изящно тонкая, скользнула по поручню и остановилась.
- ...действует тайно, работа грязная, на первый взгляд и не видна как будто. Зато исход - внезапен и катастрофичен.
Поймав взгляд Дика, Рокэ насмешливо оскалился.
- Если бы у меня был один такой ручной, я бы назвал его эр Ав...
Оборвав слово на середине, Ворон сверкнул глазами в адрес Дика. Сначала Окделлу показалось, что он понял, о ком идет речь, но, потом, он мог и ослышаться. Рокэ потрепал поручень лестницы, как будто это была кошка. Дик вспомнил, как однажды присел на ступеньку и долго разглядывал эту резьбу. Такого узора Ричард раньше не видел: с виду он был угловат и простоват, словно делал его сельской умелец, но как раз в этой простоте и было что-то завораживающее. В тот вечер Дик не удержался и провел пальцем по гребню деревянных волн, крутых и выпуклых, словно холмы за Олларией. На волнах качались корабли, едва не уходя под твердую воду под тяжестью огромных парусов, а на парусах были причудливые твари, а над грот-мачтой висели звезды, а звезды глотали летучие рыбы - и дальше, и дальше, до самой последней ступеньки. Он так и не спросил, что это за порода дерева, но в Надоре такой точно не было, значит, кэнналийское...
- Раз уж вы замерли, юноша, взгляните-ка сюда.
Слегка нагнувшись, Рокэ постучал по дереву... нет, не по дереву! Дик разглядел, что в этом месте поручень был сбит железной скобой. Сверху ее не увидеть, но как же она не идет сюда, словно корове пятое копыто. Как Ворон мог допустить, чтобы не починили его лестницу?
- Дела давно минувших дней, - зевнул Рокэ и сладко потянулся. - Между прочим, случай из истории моей достославной семьи.
Глаза Дика зажглись любопытством. Что здесь произошло? Неужели убийца, выстрел, промах, драка? Или месть завистников, и стража, и верные кэнналийцы, защищающие соберано до последней капли крови?..
- Будь у меня страсть кансилльера к собирательству всякой мазни, - протянул Рокэ, - я бы непременно заказал картину. Увековечить славное деяние для вороньих потомышей. Называлась бы она: «Пьяный»...
Ворон театрально взмахнул рукой и почему-то смолк. Сначала Дик подумал, что эр говорит о себе и это с ним случилась та история, но Рокэ вовремя подхватил нить и продолжил:
- «Пьяный», дурное слово. Хоть и честное, но к высокому искусству не клеится никак. Предположим, что мой папаша был радостен, когда выпьет. Итак: «Веселый соберано спускает с лестницы юного секретаря кардинала Диомида».

(IV)

- А за что? - не удержался Дик.
- Отец держал это в секрете, - глаза Рокэ лукаво блеснули, - до его кончины я тщательно собирал обрывки случайных бесед, пока истина не сбросила предо мной свое скромное платьице. Как выяснилось, в тот вечер к отцу заявился кардинал, желавший сверить с ним планы каких-то там диверсий. Хотел вырядить кэнналийцев корсарами-гайифцами, немного погонять по морю на пресной воде и огурцах, а потом пустить бродяжью банду крушить рыбацкие деревни Фельпа. И чтобы ругались по-павлиньи, и как можно громче.
Эр взглянул на поручень, словно художник на мольберт.
- Пока они беседовали, - продолжил он, насмешливо хмыкнув, - в особняк примчался гонец. С дурной вестью, как водится. В гайифского посла стреляли и промазали, посол впал в истерику, двор встал на уши, король срочно требовал Диомида. Кардинал съехал по вызову, а младшим секретарем не озаботился. Чем и воспользовался папаша, решив его споить.
Рокэ быстро взглянул на Дика, но Ричард и не думал не слушать.
- По части спаивания недотрог и святош мой отец был мастером. Мне-то плевать, сколько пьет тело напротив, пока мой бокал не пуст. А он считал, что без глотка «Дурной крови» чужак с кэнналийцем не побратается. Правда, стрелял он и в чужих, и в своих с одинаковой меткостью.
Ворон подцепил портупею большим пальцем и продолжил:
- Первые пять минут клирик старательно краснел, прятал ясные очи, теребил кудряшки и лепетал что-то о долге и о службе. Когда он уяснил, что Алву этим не пронять, то попробовал сломить его силой интеллекта и ввязать в очень умную дискуссию. Мой старик раскатисто фыркнул и всучил ему бокал. Папаша споил его вдрызг. Юнец, не привыкший к тяготам службы, вдруг ужаснулся сам себе и решил уносить ноги. Далеко не унес, ибо нечего скакать после «Крови», даже если «Кровь» ударила тебе в башку. Мой старик долго и печально лицезрел юнца и свой ковер, после чего заметил, что такое отношение к кэнналийскому возмутительно, схватил его за шиворот и выволок на лестницу. Что вы об этом думаете, юноша?
Вопрос застал Дика врасплох, но эру и не нужен был ответ.
- Замечательная история. Я поделился ею с фигурантом событий, но фигурант ни в чем не признался. Что подтверждает ее правдивость. Идемте, нас ждет винный погреб.

(V)

3

Arms that chain
Eyes that lie (4)

Угроза поездки за город не преминула сбыться. В одно прекрасное утро - прекрасное буквально, а не по обороту речи, - эр поднял его в самую рань и заявил, что они едут сейчас же. Дик едва успел плеснуть в лицо холодной водой, натянуть униформу, схватить шпагу и промчаться до конюшен. Прошлым вечером он зачитался похождениями Энрике в Багряных землях и потому совсем не выспался. Дорога проплывала мимо, словно в ярком утреннем сне, которого он был лишен. Придорожные деревья, игра света, тяжелые листья... Дик зажмурился, представив, как одиноко ветвям, нависшим над дорогой. Гибкие и сильные они тянутся к проезжим, тоскуя в неподвижности, но все, что есть у них, - короткое касание то плеча, то пера на шляпе, а то и вовсе удар о крышу кареты... и только ветер, ветер играет с ними, дразня, даря движение и жизнь... внезапный ветер с моря, к которому он не поехал, а вместо этого спешит ызарг знает куда и за каким ызаргом...
Рокэ одернул его перед самыми воротами, пошутив про нравственных юношей, недосыпающих из-за книг. Как Ворон узнал про Энрике, Дик и представить не мог, но проницательность эра вызвала в нем восхищение. Ну и пусть весь двор будет косить на него и вспоминать мятеж и отца! С таким эром не страшно полезть и в гадюшник! Окделл гордо вскинул голову и пустил лошадь вслед за Моро, фыркавшего в адрес гвардейцев. Летняя резиденция была построена недурно, а парк и правда был изысканным, но Дика ничуть не радовали все эти красоты. Уж он-то знает, на чьи это деньги! Столица жиреет, а люди в провинциях с голоду пухнут, особенно в опальной Эпинэ! Эр Август говорит, что там пояса варят вместо бульона, собак уже нету живых... А Катари не может спасти родину, она заложница Дорака и его человекона... не... ненавистничества!
Пока Дик боролся с гадким словом, Рокэ приказал ему сидеть в апартаментах и по возможности никого на дуэль не вызывать - хотя бы в первый день. Достав из сумки книгу, бросить которую он сейчас не мог, Дик швырнул сумку в угол, пал в роскошное кресло, забросил ногу на ногу и с нетерпением пролистал страницы. Энрике как раз облачался в маску и плащ, чтобы проникнуть во дворец шада и вырвать из его постели пленную кэнналийку-наложницу. Шад был гадом и развратником, это Ричард понял по числу его жен, а вот южанка была настоящей эрэа и свою честь не уступила. Дик захлопнул книгу на том самом месте, когда Энрике уже взобрался на балкон, а прекрасная кэнналийка звала на помощь и отгоняла шада лиловой подушкой. Прочти он дальше - и вечером только о книге бы и думал, но нужно быть бдительным, так завещал ему эр Штанцлер!

Вечер подкрался незаметно. Дик выстоял полчаса перед зеркалом: нужно посрамить негодяев блеском герцога Окделла! И пусть он в цветах Алвы - ведь это цвета истинного благородства, а не то, что розовый, как у некоторых... Поплевав на ладони, Ричард в сотый раз пригладил прядь на лбу, проверил шпагу и отправился в апартаменты эра. Рокэ куда-то исчез, не посчитав нужным уведомить оруженосца. Помявшись в коридоре, Дик решил идти сам - пусть знают, что он служит, но не прислуживает, а среди навозников он имеет первое право находиться при дворе!
Как и предполагал юный герцог, в летнюю резиденцию съехался цвет всего талигского навоза. Дик старался ни на кого не смотреть: ответные взгляды не блистали расположенностью. Он поднимал глаза только затем, чтобы отыскать сестрицу - и Катари, ведь они должны быть вместе. Королева пока не появлялась. Младший Манрик, вдруг оказавшийся рядом с Диком, довольно громко заметил, что нет и герцога Алвы. Сначала Дик не понял, откуда у говоривших с Манриком взялись эти похабные улыбочки, а потом вспомнил, что и эр, и Катари отсутствуют. Рука Ричарда сама сжалась в кулак: если бы не обещание, данное эру Рокэ, он бы вызвал рыжую гадину на дуэль! Манрик двинулся с места и исчез среди прочих, а перед глазами Дика все мелькали обрывки желанных сцен: вон он бьет перчаткой прямо в унылую морду... вот изумленные лица... вот Катари - ее грудь вздымается, она взволнована и испугана, но он читает в ее прекрасных очах восхищение его смелостью... вот королевский парк, где все решится... шпаги вылетают из ножен, будто всполошенные птицы из гнезда... а вот...
Дик замер, словно его окатили ледяной водой. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем он понял, что с ним случилось и чей это был взгляд, чуть удивленный, чуть насмешливый, направленный на него. Ричард обнаружил себя едва ли не в фехтовальной позиции: рука лежала на эфесе, заигрался в дуэль, как так можно?! Однако это было меньшим из двух его промахов.
Кардинала Талига Дик видел вблизи дважды, и оба раза толком не смог разглядеть. Теперь же он оказался прямо перед ним, да еще и с совершенно дурацким видом! Высокий, в черной сутане до самого пола, Дорак казался тенью Леворукого - неудивительно, что в стране при нем царит тьма! Негодяй повел бровью с такой ядовитой насмешкой, что Дику захотелось провалиться под землю, да хоть в гальтарские подземелья, только бы не видеть это чудовище! Щека Дорака дернулась, аспид поджал губу - чуть не рассмеялся! - и проследовал мимо, едва не задев Ричарда плечом, словно бы перед ним никакого герцога Окделла и не было! Стыд за собственный промах излился в тихую ярость. Развернувшись, Дик посмотрел ему в спину, словно хотел прожечь насквозь, но, кардинал, похоже, и вовсе забыл о том, что минуту назад унизил кое-кого своим презрением. Следя за неспешной, размеренной походкой, Ричард вдруг вспомнил слова Штанцлера. Эр Август говорил, он болен... что же, у страны есть хоть какая-то надежда на лучшее! Но есть ли надежда у него - хотя бы краем глаза увидеть королеву?..

Продолжение следует...

-----------------------------------------------------

(0) Вместо иллюстрации:

- в моей голове все так и выглядит)

 

(1)

David Gilmour - All Lovers Are Deranged

Текст

(2)

"The World's Greatest Criminal Mind"

Текст

(3)

Pink Floyd - Free Four

Текст

(4)

The Doors - Break On Through (To The Other Side)
Текст

запись создана: 04.07.2010 в 00:18

@темы: Мемуары машинки "Torpedo"

Comments

[Free fencer]

О, шикарная иллюстрация. Дева, правда, не то чтобы совсем бледный гиацинт... )) То есть бледный, что верно, то верно, но гиацинт ли?)

[Addeson]

Free fencer, нет, это не Катари, это как бы Айрис) Но я не столько из-за девушки повесила, девушки у меня - дело наживное)

[Free fencer]

Not Now Marti
Хм... Для Айрис она слишком женщина, имхо) Откуда столько чувственности?)

[Addeson]

Free fencer, я бы поискала кого-нибудь поточнее, но я не большой спец по актрисам)

[Free fencer]

Not Now Marti
Может, Кира Найтли?

[Addeson]

Почему бы и нет?)

[Деяна Станкович]

развития событий!))) народ требует))))
"Дорак" на иллюстрации охрененный!

[Addeson]

Mileanna, не зря, выходит, я так пиарю Прайса в этой роли?)
Продолжение будет, но пока что там будут блистать Рокэ и Дик)

[Деяна Станкович]

не зря, выходит, я так пиарю Прайса в этой роли?)

абсолютно))

Продолжение будет, но пока что там будут блистать Рокэ и Дик)

дык я нежно Дикушу люблю, ты же знаешь)

[Addeson]

Ну, я рада)) Пойду искать себе работу в кастинге на киностудии Довженко))
Ага, помню-помню) Он там феерично блеснет просто-таки, когда начнутся пальба и экшен)

[Free fencer]

*готовит попкорн*)

[Addeson]

Кстати, тексты сносок я вешаю не зря, они почище карт Таро будут)

[Деяна Станкович]

Ворон то ли всегда был пьян, то ли вообще не пьянел, а ему стоило только взяться за кэнналийское

воопсче по тому, сколько они пьют в каноне, я предполагаю первое))
Дик солныффко)))

[Addeson]

Да в каноне они вообще какие-то алкоголики-тунеядцы))

[Free fencer]

*от концовки протащился неимоверно* )))))))))))

[Addeson]

Free fencer, ))) В следующей части будут все подробности.