David Copperfield / Дэвид Копперфильд (1935). Первое же упоминание
all-star cast может предупредить о том, что следует ждать зрителю, - однако в этом случае худшее предположение, по счастью, не сбылось) Год 1935-й был удивительно богат на классику, как зарубежную - вспомним "Каренину", так и британскую - освежим в памяти "Повесть": поставленные фильмы отличались размахом бюджета и ощутимым полусказочным уклоном, что, возможно, было призвано компенсировать навечно ушедший пре-кодовый разврат) Режиссерско-постановочный тандем Кьюкор-Селзник безошибочно узнается с самого начала фильма, представленный в своих лучших - и не лучших - проявлениях: красота картинки и качество постановки, увы, не всегда прощают некоторую банальность и типично голливудскую мелодраматичность их работ, чему способствуют те случаи, когда ключевые роли отходят не таким актерам, которые смогли бы превратить затертое "я вас люблю" в психологический шедевр. Банальность в "Дэвиде", к счастью, затронула лишь избранные начальные и финальные сцены, да и то ввиду отдельных актеров и актрис, не совсем дотянувших до необходимого им уровня на фоне
all-star cast. Фильм действительно отличает некоторая сказочность и условность, - впрочем, отдельные работы Диккенса представить без нее нельзя, - однако подобный подход смягчает ироничность фильма, представленная некоторыми из лучших его сцен. Уместной смотрится и драма - особенно хорошо сложились сцены, связанные с морем: арт-дирекция всесильной студии сурово держит планку эстетизма) При основательном объеме используемого материала, фильм организован ясно и умело: светочи актерства уходят и возвращаются по несколько раз за фильм, что позволяет в полной мере насладиться их присутствием.
***
Итак, рассмотрим
all-star cast. Оценить талант детей-актеров помимо их обаяния и умилительности вряд ли представляется возможным, однако случай легендарного Фредди Бартоломью в заглавной роли - скорее, исключение из правила: им можно наслаждаться практически так же, как и взрослым актером, - по самой крайней мере, больше, чем исполнителем юноши-Дэвида) Переходя к иным актерским личностям, замечу, что постановка наполнена громовыми отзвуками опасных и не всегда легко переносимых британских экранизаций классики, снятых в 30-х гг.: не имея возможности отметить всех-всех-всех, ограничусь общими выводами насчет
supporting cast, производящих впечатление типично английского состава актеров с весьма характерной манерой подхода к сказочно-условному и карикатурному. Во мне крепнет уверенность, что сыграть в этой манере особу старческого возраста, да так, чтобы не переборщить с пресловутым эффектом имени шекспировской труппы, мог разве что Лайонел Бэрримор - не забуду его псевдо-ван-Хельсинга из
Mark of the Vampire) Бэрримор, к слову, не забыт: к нему отходит роль Дэна Пегготи, что сразу же тревожит любопытство, по мотивам ли морской кинокарьеры Бэрримора Джона ему достался этот персонаж) Обрисовав манеру исполнителей, начнем же раздавать восторги:
...- совершенно прекрасны все женщины, за исключением матушки Дэвида и романтичных героинь: характерные актрисы Голливуда, которых каждый где-нибудь да видел, воплощают персонажей с удивительным мастерством, будь то тетушка Бетси или же супруга Дэна, чье время на экране отличилось скупостью. Если же меня попросят выбрать лучшую характерную женскую роль, я, пожалуй, остановлюсь на Джейн Мердстоун в исполнении Вайолет Кембл Купер: говоря о гармоничном сочетании, мы обычно подразумеваем гармонию как синоним прекрасного и добродетельного, но и завидная мегера в духе директрисы приюта для беспризорников, способная раздавить чужую волю на корню, производит впечатление злодейской гармоничности - вспомним к тому же грим и гардероб, важные составляющие образа сестры тирана)
- в отношении мужчин широкие массы, должно быть, выделят мистера Микобера в исполнении г-на Филдса как лучшую актерскую работу, однако человек, не склонный путать воплощение персонажа с его сюжетной ролью и всеобщей симпатичностью, пожалуй, выделит для себя не только этот отменный полукомедийный образ, но и Леннокса Поула, сыгравшего лунатичного мистера Дика: по-прежнему считая, что сыграть совершенно жизненную роль сложнее, чем роль безумца, не могу не отметить, как мастерски м-р Поул изобразил старика, впавшего в детство, - он практически сияет изнутри, а его ребяческие замашки исполнены с завидной естественностью и легкостью.
- настоящим открытием фильма для меня стал Хью Уильямс в роли юного Стирфорта. Привыкнув к тому, что благородство и пафос аристократа под силу передать разве что старшему поколению актеров, я была искренне удивлена тому, как славно получился у молодого м-ра Уильямса персонаж, который и на дворянство не претендует, при этом отличаясь утонченностью и благородностью манер. Образ Стирфорда был прописан для фильма так скупо, что актерская работа Хью тем больше удивляет - и умиляет: вопреки недостойному поведению с девушкой - впрочем, оставленному за кадром, - юный англичанин производит впечатление не по годам глубокой личности, особенно на фоне Дэвида-юноши в форме Фрэнка Лоутона, который, еще будучи Тони Крумом из One More River (1934), убедил меня в том, что внутренней энергии отнюдь не хватит для того, чтобы заполнить брешь в таланте. Добавить к этому бесспорное обаяние м-ра Уильямса - и получим на удивление привлекательный образ малого возрастного ценза, за что отдельное спасибо Хью)
- узнать Льюиса Стоуна - Рудольфа/Рассендила в "Зенде"-1922 - было бы непростым делом, не подсоби мне список актеров, но он имеет место быть - в роли мистера Уикфилда, жертвы зеленого змия и недобросовестного клерка)
- при всей моей нелюбви к Роланду Янгу с его захолустностью, одарю порцией заслуженных оваций персонажа, которого зовут Юрайя Хип, в традиции - Урия Гип) Вот уж где все то, чем плох для меня Янг, нашло удачное воплощение: очень рельефный полусказочный злодей, в котором острая заурядность, пресмыкание и елейность сочетаются с довольно очевидной склонностью к злодействам и безмерной жадности, - в целом, совершенно отталкивающий, но прекрасно исполненный тип. ***
Традиции гласят, что одну-две роли я, как водится, свожу к приватной рубрике, ныне представленной мистером Эдвардом Мердстоуном)
Восторги и розги.Пожалуй, работу Бэзила Рэтбоуна, нашей давней и неугасимой любви, вряд ли назовут главным украшением киноленты, однако для меня он безусловно, стал им - потому, что его роль режет глаз и возбуждает гнев не хуже, чем проход ножа по ржавой крыше) Начнем, пожалуй, с формы, которая не менее важна для содержания: не будучи красавцем ни по задумке авторов фильма, ни по гриму, Бэзил выглядит немного диковато - густые брови, чуть взъерошенная шевелюра, - но при этом эстетично до некоего парадокса. Худоба, железная осанка и чрезвычайная сдержанность в движениях - почти автоматичность, - отнимают живость и человечность у мистера Мердстоуна, однако же и наделяют его свойствами скульптурного изваяния, на котором безупречно смотрелся бы любого вида гардероб, уж не говоря о более чем прекрасном облачении, полученном для фильма. Если мистер Мердстоун, будучи тираном по натуре, должен держать марку невозмутимой бессердечности, то некоторые актерские приемы - к примеру, ощутимый прищур - в то же время производят впечатление некоторой нервной истощенности и печальной усталости, что вряд ли входит в образ, но придает ему очарования в плане эстетики. Блестящее соединение вкрадчивости и гибкости пресловутой "черной пантеры", как величает его угнетенное дитя, - и несгибаемой, чопорной сухости, словно чернилами, отпечатывает образ как на пленке, так и в любящих сердцах)
...Странно знать, что Бэзилу совершенно не нравилась эта роль: если в некоторых моментах ему приходилось быть очень неприятным, то, в целом, удалось обойтись малой иронией, в отличие от истинной мегеры в лице его сестры. Светочу правды и моральности, джентльмену в самом эталоне, Бэзилу с трудом дается то, что Лайонел - не Бэрримор - сыграл бы с упоением и так же просто, как щелчок пальцами: не найдя в добром и праведном сердце достаточно обоснования Мердстоуну, он поступает так же, как и в случае с Левассером, - полагаясь на эффект и технику, что, конечно же, не портит его роли, но бывает ощутимо) В некоторые моменты мне казалось, что Бэзил действует так же, как и Джордж, когда необходимо сыграть нечто такое, что они считают неприемлемым: в нем чувствуется внутренняя отстраненность, не вчувствование в образ, но разделение его и себя. Поставим же вопрос ребром: кто он, мистер Мердстоун, и такой ли он злодей, каким обязан быть? Увы: теплых глаз Бэзила не скроет даже пресловутый прищур, а доброе сердце имеет предосудительное свойство смягчить и негодяя) Мы не знаем - и вряд ли узнаем, что именно стало причиной женитьбы Эдварда на юной вдове Копперфильд: мотивы финансовой выгоды если и присутствуют, то вне конкретных доказательств, тогда как романтическое чувство Клары к "милому другу" более чем очевидно, да и он предстает несколько соблазнителем, пресловутой "черной пантерой". Было ли желание сломать женскую волю и всецело подчинить себе супругу неким расчетом на будущие выгоды или же неотъемлемым свойством его характера, также не ясно - впрочем, предается он этому делу со всей отдачей жесткого - порой и жестокого - педагога, не жалея ни сил, ни времени, ни розг) И если "недостойное" поведение жены его, скорее, утомляет и раздражает, то власть над ребенком ему приятна - он открыто наслаждается возможностью безраздельно его контролировать, свято уверившись в его испорченной, порочной натуре. Есть ли оправдание жестокому тирану и безжалостному отчиму? Пожалуй, можно вспомнить несколько моментов, которые могут и смягчить всецело безутешный приговор:
- как я и говорила, ввиду некоторой сказочности и условности образ был разбавлен разумной долей ироничности, которая не позволяет представить гада и тирана в совсем уж непроглядно черном свете.
- практикуя тотальный контроль над домашними, мистер Мердстоун добился изумительного контроля над собой, что вряд ли радует его во всех жизненных случаях. Порой он производит впечатление человека, который держит себя в жесточайших рамках и не решается - боится? - их даже ненадолго преступить. Он - мучитель близких, но он же и заложник собственной неоспоримой правильности.
- в тандеме брат-сестра, изредка напоминающем злодейский симбиоз, ведущую роль тирана-и-подстрекателя все же исполняет сестрица Джейн: брат невольно поддается ее бескомпромиссному напору в некоторых случаях, в остальных же - откровенно злится, допуская, что Джейн Мердстоун, в свою очередь, имеет над ним определенную власть.
- самым, пожалуй, любопытным случаем будет реакция мистера Мердстоуна на смерть его жены при родах, когда он потерял и ее, и будущего наследника. Будь он совсем уж бездушным гадом, женившимся исключительно по расчету, он вряд ли показал бы то отчаяние - секундное, и потому еще более пронзительное, - выходя из комнаты умершей. Мне кажется, отчаяния - и невозможности, недопустимости подобных чувств - было ровным счетом столько, сколько могло бы выпасть на долю безупречно контролирующего себя человека: он вряд ли разрыдался бы или лишился чувств, но по следам этой в вышей степени занимательной сцены вполне можно предположить, что при всей своей натуре мистер Мердстоун женился не без некоторой - своеобразной - любви к несчастной миссис Копперфильд. Его загнанная ненависть к живому и здоровому пасынку и навязчивое желание мстить (= заставить тяжело работать) могут быть побочным следствием некоторого потрясения после смерти супруги.
...За сим, пожалуй, назову мистера Мердстоуна одной из лучших ролей второго плана, доставшихся любимому актеру, сравнив его с Левассером в составе матрицы "блестящий характерный актер основного второго плана (см. Этвилл) - более динамичный, эстетичный и романтичный герой дополнительного второго плана (см. Бэзил)". ***
Мой вердикт. Настоящая классическая экранизация классического произведения - и безусловно обязательная вещь для всех поклонников Рэтбоуна)
Альбом
