Я спокоен

воскресенье, 04 апреля 2010

18:48

Addeson

Falcon in the Dive

Описание: Что бы ни случилось, герцог Придд всегда спокоен. Но почему?..
Персонажи: Валентин Придд, Ротгер Вальдес, Олаф Кальдмеер, Робер Эпинэ и пр.
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Размер: мини

Утро вторника - на то и утро вторника, чтобы не походить на утренние часы понедельника или среды. Однако в семействе Приддов плевать хотели на календарь. Кто-то на него все же плюнул, ибо страница «июнь, 18» залипла и съежилась кляксой в форме спрута. Солнце проникло в комнату, взобралось на кровать, поджарило светлую бровь и Валентин Придд проснулся. Точнее, открылись его глаза: лицо восставшего с перины не изменилось ни единой черточкой. Стянув с головы ночной колпак, Придд освободился от руки, женской и порядком искусанной. Герцог лег в постель около двенадцати; в два с лишним девушка витала на грани обморока; в пять Спруту захотелось выспаться и он бросил бессознательное тело на произвол кровати и подушек.
Тесьма ночной рубашки развязалась, обнажив крепкую шею и широкое плечо. Пока Спрут затягивал шнурки в сурового вида бантик, окно второго этажа разбилось вдребезги и на Придда полетело конфетти из осколков, искромсав ему левое ухо. Рука герцога потянулась к тумбочке, покрытой мелким бытовым хламом. Спустя мгновение с лица Придда схлынул закатный румянец, а пальцы раздумали трястись. Решив привлечь девчонку к медпомощи, герцог потряс ее за сочную талию, но толку от этого было, как молока с «Ноордкроне». Операцию на ухе пришлось взять в свои руки. Во время извлечения осколков у Придда не дрогнули ни веки, ни губы, ни мускулы; брови также казались каменными. Промокнув ухо платочком с вензелем «В. Пр.», герцог спустил на ковер обе ноги и синхронно обулся в правый и левый тапочек. Осмотревшись ледяным оком, Спрут подметил, что под разбитым окном что-то лежит. Предмет походил на перчатку-переросток, обернутую вокруг камня. Подняв залетную вещицу, Придд немедленно уронил ее. Перчатка была вымочена в птичьем навозе. Комнату наполнил тонкий, изысканный смрад.
Дотянувшись до тумбочки, Придд выкроил три-четыре секунды, после чего стер навоз с невозмутимостью айсберга, обсиженного пингвинами. Едва герцог закончил полировать мизинец, как его тапочек вступил в записку, присланную с перчаткой. Послание гласило:

Обещал я Спруту Вальке
Щупальце срубить нагайкой!
Настругаю потроха -
Будет славная уха!

Нижайше и презреннейше, ваш граф С.М.

Свернув записку вдвое, затем вчетверо, Придд вышвырнул ее в дыру, порождавшую сквозняк. Выбитое стекло приумножило голос Вальдеса, бушевавшего под окнами.
- Это моя асьенда-де-либертинахе! «Асьенда разврата»! - орал Ротгер. - Проходим, проходим, господа! А вот и девочки! Адмирал, вы бледны! Снова не выспались? Берите ту, что с родинкой!
Завидев герцога в окне, Вальдес начал прыгать.
- Валька, иди к нам! К нам, подлый трус - э-э - спрут! - кричал он, крутя руками, будто хексбергская мельница. Придд глядел на него с холодностью, ничем не выдав мысль о том, как бы заткнуть товарища.
- Ну, как хочешь! - заметил Ротгер, устав прыгать. - Пойду, открою в порту таверну «Старый девственник»! Соблюдайте При-дэ-дэ - и не будет дэ-тэ-пэ! Гляди, Валька: Олаф-цур-зее сейчас пойдет в разнос, сам потом будешь медуз своих по углам выискивать! Это говорю я, постельных дел мастер! Идемте, Олаф! Дамы ждут!
Придд поглядел на белобрысого дрикса с оттенком хмурой неприязни. Тумбочка была далеко, однако Спрут сохранил немного в кулаке. Не прошло и трех секунд, как тощая фигура адмирала цур зее казалась не такой уж и тощей, а лицо облагородилось возвышенным светом. В воздухе раздался назойливый свист. Повернув голову с железной вальяжностью, Придд проследил, как во дворик асьенды приземлилось пушечное ядро.
- А-а-а! - возопил Вальдес. - Кто нам снес это черное яичко?
С портовой стороны приближался Уго, меняя рысь на галоп. Глаза моряка сияли стылым ужасом. Подскочив повыше, Ротгер отметил, что в порт ломится вражья флотилия.
- Бе-ме-отакуе! - выпалил моряк.
- Уго: слабоумный или немой? - расхохотался Вальдес. - Луиджи, где вы! Кто этот Герасим наших дней? Была ли Муму на «Ноордкроне»?
Второе ядро плюхнулось в воду у причала, освежив «Катершванцию» волной соли и лодочных щепок.
- Луиджи: погляди, кто там свободен! - распорядился Вальдес. - Пусть бьются с Бермессером, а мы пока поразвлекаемся! Эх, хорошо-то как офицером быть! Не унывайте, адмирал!
Суета вокруг ядра не вызвала на лице Придда ни единой хмурой тучки. Переложив в карман халата то, что было взято с тумбочки, Спрут вознамерился бриться, причесываться и пользовать туалетную воду «четное, вторник», которую он привез в саквояже. В планы герцога ворвалось ядро номер три: влетев в крышу асьенды, оно сравняло половину спальни с первым этажом. Руппи, в кухню которого рухнули потолок и снаряд, замер у мойки с мочалкой и вилкой.
- Мать моя родная! - всплеснул руками Эпинэ. - Валентин! Что с Валентином?! А вдруг он пострадал?! Ёлы-палы, да что ж творится-то такое!..
Вцепившись в волосы, Робер помчался к руинам и огляделся с надрывной мукой. Герцог Придд все так же стоял у окна, правда, больше не существующего. У ног Спрута валялось несколько крупных кирпичей.
- Вы как, Валентин? - прокричал Эпинэ. - Вас не задело? Вы бледны! Что-то с сердцем? Вы переволновались?
Рука Придда нырнула в карман халата. Скрывшись от Робера за останками стены, герцог раскрыл ладонь с двумя мешочками пилюль. Первый звался «Атараксин». Второй гласил: «Релаксол». Отправив в себя дозу, достойную пегой кобылы, Придд вновь явился беспокойному взору Эпинэ.
- Нет, Робер, - заметил герцог. - Я совершенно спокоен.