***

[Addeson]

"Глубь отчаянья"
Он объявил себя судьей. И прежде всего призвал к суду самого себя. (...) Один ли он был виновен во всей этой роковой истории? (...) Далее, не слишком ли жестока и чрезмерна была кара для преступника, сознавшегося в своем преступлении?(...) Не перевешивает ли одна из чаш весов, и притом именно та, на которой лежит искупление? (...) И, наконец, не является ли это наказание, отягощенное (...) за неоднократные попытки убежать своего рода (...) преступлением общества по отношению к личности (...)
К тому же человеческое общество причинило ему только зло. (...) Люди всегда приближались к нему только затем, чтобы причинить боль.
И он брел в этой тьме, ощупью находя свой путь, как слепой или как мечтатель.
Он мало говорил. Он никогда не смеялся. Необходимо было какое-нибудь чрезвычайное душевное потрясение, чтобы вызвать у него раз или два в год зловещий хохот (...) звучащий, как отголосок сатанинского смеха.
И действительно, он был поглощен своими мыслями.
Случалось, в самый разгар своей тяжкой, мучительной работы он вдруг останавливался. Он начинал думать. (...) Все, что случилось с ним, казалось ему бессмысленным (...) Он говорил себе: "Это сон".
____
Кто скажет мне, о ком цитаты, каков номер главы, из какого она тома и как правильно называется?..
А если так?

...

Ну так что же! Корабль не останавливается. Дует ветер. У этого мрачного корабля свой путь, и он вынужден его продолжить. Он уходит дальше.
Человек исчезает, потом появляется снова, он погружается и снова всплывает на поверхность, он взывает о помощи (...) никто не слышит его. (...) Он поскользнулся, он упал - все кончено.
Он в чудовищной пучине.
Вокруг него мрак, туман, одиночество (...) В нем самом ужас и изнеможение. Под ним - омут. Ни одной точки опоры. (...) Судорожно сжимаясь, его руки хватают пустоту. Ветры, тучи, вихри, дуновения, бесполезные звезды! Что делать? Человек, доведенный до отчаяния, отдается на волю судьбы: тот, кто устал, решается умереть (...)
Душа, попавшая в эту бездну, может превратиться в труп. Кто воскресит ее?
/И после этого его освобождают/.
...как истый организатор своего безупречно символического текста, автор ведь не мог не попытаться свести концы с началом, не правда ли?) А кто у нас перманентно сводит все начала и все концы?)

@темы: History of madness, Вавилонская библиотека, Я обвиняю, Les Mis

Comments

[Romyel]

Ай, браво! Прекрасно!
Вот если бы я не знал точно, о ком это написано, я бы невесть что подумал... Да что толку - знаю, а все равно зашкаливает.
Надо снова все еще раз с самого начала внимательно перечитать.
Но, вы понимаете, конечно, общество обязано вглядеться в такого рода явления, ибо оно само создает их. В другие явления вглядываться не обязательно, ибо общество, по видимому к ним не причастно.
Книга вторая, главы 7 и 8 ))

[Addeson]

))) Я все больше убеждаюсь, что многое здесь было написано "опосля": вначале - чтобы "оправдать" конец, в конце - чтобы пришить его белыми нитками к началу. Я знаю, как это делается, когда лет 10 мучаешь один и тот же текст) Если судить по этому отдельному отрывку, то Жан и Жавер здесь явно объединяются в диалектическое единство - вот только один спасен, а другой...)

не причастно

Конечно, не причастно) Некоторые явления существуют, дабы их исправлять 20-тилетними усилиями, а некоторые - так, чтобы иллюстрировать, какое плохое общество...

[Romyel]

Это подало мне мысль, о чем мог думать инспектор на набережной, если отбросить все, что нам говорит об этом сам Гюго. Особенно да, это

тот, кто устал, решается умереть

[Addeson]

Это интересно, буду ждать))

[Romyel]

Боюсь, это будет не скоро... Очень сложный момент. Я к нему только присматриваюсь.