воскресенье, 20 января 2013
Все, что я могу сказать о фильме)
- фильм построен на далеко не новой, но интересной по своей сути идее "вся наша жизнь - театр", которая воплощена буквально: значительная часть действия случается в театре, с фанерными декорациями, залом и сценой; персонажи в нем "живут", переходя из "дома" в "дом", словно из гримерки в гримерку; и т.п. За исключением буквально трех по-настоящему захватывающих моментов, идея не работает, то отдавая духом кафкианства и творя клаустрофобию, то попросту символизируя некий подтекст, который зритель за всей его откровенностью и очевидностью не прочувствовал. Мы признаем, что в фильме необычное мифопространство, и мы должны считать, что это "круто", - но мало показать, важнее убедить, и меня, адепта структурализма, увиденное не убеждает, по самой крайней мере, не в пример слабее, чем фигурные полы у Левина) Действительно сильный эпизод - возможно, лучший, - скачки в театре, чем-то, правда, напоминающие один из фильмов "Матрицы", но падение лошади Вронского со сцены и в зрительный зал было прекрасно: жаль, однако же, что фильм лишь в этой сцене смог приблизиться к тому, чем мог бы быть.
...- подобно экранизации 1948 г. фильм исключительно скучен - добрую треть его я отвлекалась на ... [удалено по причинам конспирации xD]
- фильм плагиатит советскую экранизацию 1967 г.: вспомним специфические съемки "любовной сцены" между Анной и Вронским, а также признание в любви Левина с помощью письма/кубиков.
- по своей стилистике фильм напоминает нечто среднее между гламурным корпоративом (танцы, этюды в розовом, поведение русских дворянок 19 века а-ля богини подиума/подростковые кумиры) и детской развивающей продукцией (багровое пальто Алексея Саныча, буйство кросс-процессинговых красок, упор на визуальную наглядность, как называют это в методике преподавания, и т.п.) Вторая его часть, покинув театральные подмостки и ограничив причудливую хореографию, выгодно отличается от первой, в которой танцы не столько выражают побуждения души, сколько создают хваленый ныне "динамизм", обрезав даже расстояния между точками пространства за счет прохождения в театре основного действа. Фильм очень облагорожен русским переводом, основанным на первоисточнике: имей я возможность смотреть его в английском оригинале, и готова биться об заклад, что впечатление было бы на порядок хуже. Правда, в некоторых местах игра актеров совершенно не лезет в рамки сказанного Львом Николаевичем, требуя современного переложения)
- весьма неэстетично выглядят (прошу прощения)кишки погибшего железнодорожника на рельсах и разрезанный напополам, детально изображенный труп. По счастью, с Анной обошлись гуманнее, но тоже несколько натуралистично, скомбинировав идеи АК-67 и АК-48.
- в фильме есть и положительные стороны: их мало, но все же они есть) По возможности не был перевран смысл оригинала, и оттенки оного в фильме присутствуют, хоть и по традиции связаны исключительно с линией Левина, но фильм - не глупое подражание и не форменное издевательство над каноном, по крайней мере, в сценарном аспекте. За исключением гламурно-попсовых декораций и костюмов, фильм красив визуально: на славу удались пейзажи, а реалии Российской империи отнюдь не выглядят снежным сугробом и медведем)
- наибольшая печаль фильма - конечно же, кастинг, который с огромным скрипом проходит даже подготовительную стадию к раскрытию сложнейших романных образов:
-- если напрочь забыть о Самойловой и Вивьен Ли, открыть литературный пересказ канона, вообразить общие грани того, какою женщиной была - или могла быть - Анна, то образ Киры Найтли можно счесть и допустимым: в сравнении это смешно, без него - что же, не все было так грустно, по большей части Кира не раздражала и даже наметила некие контуры импульсивно-чувственной женщины, но, увольте, играть сексапильную топ-модель, облаченную в историческое платье и подверженную неприглядным припадкам истерии, - не наше видение образа) Если в нынешний век достаточно и этих, самых общих, точек, то, возможно, Анна, появись она на свет в 1980 г., вела бы себя именно так.
-- ужасен мужчина-одуванчик-белый-ангел Вронский, не похожий ни на ловеласа, ни на имперского офицера, ни на человека некоторого духовного уровня. Вульгарная белобрысая шевелюра, фиалковость и "няшные" лазурные глаза отвратили меня от Алексея Кирилыча задолго до просмотра - игра, точнее, ее попытки, упрочили в негативном впечатлении. К счастью для высокоморальной аудитории, в фильме не было особой порно-драмы, и "сексуальные" моменты сняли по возможности красиво.
-- премного отвращает Стива, обращенный в клон Питера Селлерса: если в романе он вряд ли особенно прельщал, то шедевральный Яковлев невольно заинтересовал меня в г-не Облонском, однако здесь и смотреть не на что, кроме сомнительного comic relief.
-- Кити, в свою очередь, напоминает Бритни Спирс в начале ее карьеры - вообще женские образы не выдерживают критики, начиная с "героинь подростков", продолжая истеричной Долли и оканчивая "непонятно-почему-это-она" княгиней Бетси. Впрочем, лучшая актерская работа всего фильма отходит - внезапно! - к матери Вронского, и это отнюдь не моя шутка)
-- симпатичен Костя Левин - скорее, как человек и персонаж, а не актер, но все же симпатичен. Левину везет в тех западных экранизациях, где он представлен основательно, - вспомним британский сериал, АК-77: здесь же его линия передана внушительно и заряжена тем смыслом, который ускользает в линии основной. Не упущены ни мотивы взаимодействия помещика с крестьянами, ни бедный брат с его женщиной, - Левин даже противопоставлен, причем в неоспоримо положительном ключе, распутно-бестолковому поведению Аннушки и Ко.
-- пожалуй, главным разочарованием стал г-н Каренин, сыгранный Джудом Лоу. Традиция экранизаций говорит нам, что Каренина можно играть скучно - вспомним Ричардсона и Портера, - но его нельзя играть "никак": Каренин должен быть противовесом Анне - в идеале он должен покрывать всех остальных подобно Этвиллу, ибо это самый сложный из романных образов, для которого нужен гений, не меньший, чем для шекспировских "стандартов". Зазорно исполнять Каренина так, как сделал это Лоу: это не Шерлок формата "ВВС", здесь не отделаться одним напряженным лицом или слезой в глазах - здесь ошибался даже мастер игры Ричардсон, не столько в непосредственно трактовке, которая у него хороша, сколько в самой ее подаче, но Джуд не сделал и того, чего добился Бэзил, прекрасно, ярко и профессионально исполнив очень упрощенный образ. Это не Бэзил и не Ричардсон - не романтизированный персонаж для киноадаптации и не канонная сложнейшая натура: это игра на уровне "надо сыграть - вот я сыграл", которая теряется на фоне остальных и служит слабой тенью того, что уже было сделано в n фильмах. По просмотру зритель в моем лице невольно мучится вопросом: зачем нам, собственно, Каренин?) Это негоже и неправильно - хотя в финале Алексею Санычу польстили тем, что он остался нормальным человеком и с душой воспитывал обоих отпрысков падшей супруги)
- финал экранизации провален: если в АК-48 всю тоскливость и неудачность постановки начисто сметает очень сильное завершение, то здесь этого нет - хороша идея бессловесных манекенов, но сам поезд выглядит картинкой из гламурного журнала, а логистика момента сплагиачена (см. выше), и нет того веселья, точнее, трагизма, который должен быть.
Итак, АК-2012 в моем видении - это попытка гламуризации русской литературной классики под неудачным символическим соусом, не представляющая практически ничего в плане игры, но все же сохранившая букву оригинала и не лишенная морали. Мне понятно, почему на фильм были оставлены столь противоречивые рецензии, но мое мнение ощутимо негативено: зритель не пронят и не убежден) 
@темы:
Очевидное-загадочное,
Приказано играть,
History of madness,
АК
-
-
20.01.2013 в 00:17-
-
20.01.2013 в 00:22-
-
20.01.2013 в 00:23-
-
20.01.2013 в 00:28-
-
20.01.2013 в 00:31