Миссис Дэнверс:

***
Заседание Национального конвента грозилось начаться с минуты на минуту. Неспешно рассаживалось «болото», суетились эбертисты, недвижимо висели флаги, пристроенные под потолком. Оппозиция, прикрыв помятые лица платочками и усиленно зевая, сгрудилась вокруг депутата Жирбера, вытягивая из его шляпы номера квартирной лотереи: неподкупность вождя революции привела к тому, что дома их настигали кошмары и бессонница, часто - и солдаты, после них же - гильотина. Сен-Жюст, подготовив себе кресло, пылко протирал его платочком. Прибытие Максимильяна Робеспьера ожидалось в любую секунду: по слухам, просочившимся из стана радикалов, долженствует быть озвученным новый проект репрессий; по иным же сведениям, происходившим из ненадежных источников, кои были подвержены пьянству и походам по актрисам, Неподкупный зачитает выдержки из нового художественно-политического трактата «О женщине», в котором будет цитировать Руссо.
...
Мало-помалу форт Гайоль погрузился в тишину. Смех и крики веселящейся толпы, напрочь забывшей о недавних страхах, теперь казались лишь далекими раскатами грома, изредка прерываясь пронзительным женским смехом или же громкими фанфарами.
В комнате, еще помнившей суматоху и беспорядок, где сердца стольких людей бились, охваченные бурей чувств, где разыгралась ужасная драма мести и ненависти, любви и страсти, было тихо и спокойно.
...